Главная страница > Статьи > Мы называем это не реформами, а модернизацией
|
|
|
 |
||||||||
 |
|
|||||||
 |
||||||||
|
| ||||||||
 
 |
 |
Мы называем это не реформами, а модернизацией Автор: Екатерина Кротова Виталий ВИДЯПИН, президент Российской экономической академии им. Плеханова Вступительные экзамены у нас проходят всегда на одном уровне. И проходной балл практически всегда один и тот же: 13 из 15. Мне трудно судить об изменениях в школах по нашим абитуриентам: к нам поступают ребята, которые год занимались с репетитором. В этом году увеличилось число медалистов, и к сожалению, процент подтвердивших свои медали так же успешно упал. Что наводит на размышления о том, что медали обесценились и требования вузов к выпускникам отличаются от требований школы. Прежде всего наши абитуриенты должны получать хорошие оценки по математике, это главный критерий при отборе. Второе - знание иностранного языка. Мы не требуем с ребенка больше, чем должна давать средняя школа. Если говорить по совести, то самый высокий уровень у абитуриентов, которые готовились с репетиторами. На втором месте по подготовке стоят наши лицейские классы. У этих ребят более прочные, более системные знания. Но каждый вуз не может иметь столько подшефных школ, сколько требуется ему абитуриентов. Те, кто учится в Москве в наших базовых школах, находятся в более привилегированном положении, они живут уже практически студенческой жизнью. В те времена, когда демократия еще расцветала как анархия, мы проводили эксперимент и зачисляли лицеистов, сдавших хорошо выпускные экзамены, сразу в студенты. Сейчас мы этого права лишены, и они вынуждены сдавать экзамены, а экзамены это дело случая. При ЕГЭ вы можете разослать анкеты во все вузы, но это не значит, что вы туда попадете. Все равно количество мест ограничено, и вуз будет вести отбор по каким-то ЕГЭ ориентируется на средний уровень, а поступить должен будет лучший, и опять вуз будет производить отбор. Я считаю, что лучшей системы определения знаний, чем непосредственное общение вуза с абитуриентом, пока не придумали. Еще хуже обстоит дело с теми деньгами, которые будут выделяться каждому абитуриенту. Если вы должны будете доплачивать - разве это будет не платное обучение? Мы экономисты, нам проще учить студентов, а вот чтобы подготовить физика-ядерщика, вуз должен располагать оборудованием, стоимость которого исчисляется миллионами. Сергей МЯСОЕДОВ, ректор Института бизнеса и делового администрирования Для нас важно присоединиться к «Болонской декларации» Что касается реформы высшего образования, с моей точки зрения, самое важное, чтобы Россия присоединилась к «Болонской декларации» - это договоренность об унификации образовательных стандартов и взаимном признании вузовских программ, которую подписали почти все ведущие страны Европы. Иначе получается парадокс: с детства мы знаем, что советское образование было самым лучшим в мире. Но кроме дипломов «физтеха» и «физмата», наши дипломы за рубежом не признаются. Присоединение России к «Болонской декларации» призвано исправить ситуацию. Мне нравится двухуровневая система образования (бакалавриат, магистратура). Но особенно ценной представляется система так называемых академических кредитов, то есть унифицированных учебных курсов, которые едины во всех европейских странах. Их легко перезачитывать, и это обеспечивает мобильность для студентов, возможность начинать обучение в одной стране и продолжать в другой. К ГИФО я отношусь положительно: это хорошая вещь. Целевое финансирование даст деньги вузу города Икс не потому, что их губернатор активный, а потому, что вуз хорошо учит и его выбрали студенты. Кто плохо работает - разорится, кто работает хорошо - привлечет много студентов. Кроме того, это улучшит шансы школьников из глубинки при поступлении в большинство вузов, ведь их поступление будет означать для вуза финансирование. К ЕГЭ у меня отношение нейтральное. Ничего плохого я в нем не вижу. Другой вопрос: поможет ли ЕГЭ избавиться от системы поступления в вузы по блату или через репетиторов? Думаю, что вряд ли. Просто перенесет часть этой проблемы на школьный уровень. Вообще я убежден, что жесткая конкурсность в элитных вузах должна сохраняться. И вузы имеют право отбирать «своих» учащихся, так же как имеют право не брать тех, кто потенциально неспособен справиться с программой, усваивать профильные дисциплины. Нельзя сделать мраморного Аполлона из глины: для этого нужен мрамор. ИБДА - вуз творческий. Не случайно девиз института: «Мы готовим успешных менеджеров». Нам нужны студенты с лидерскими задатками, способные принимать решения и брать ответственность. Поэтому для нас важно выяснить не только уровень знаний: «ботаник» не всегда хороший менеджер. Важно определить обучаемость, способность работать с людьми, готовность к саморазвитию. Учиться в ИБДА довольно сложно. Не только потому, что это языковой вуз, где часов на иностранный выделяется столько же, сколько в университетах иностранных языков. И не только потому, что изучение второго иностранного языка обязательно. Студенты «погружаются» в управленческие дисциплины, а это нагрузки, это ролевые имитации, это case studies, это самостоятельные проекты. При нашем небольшом наборе (всего 50 человек), мы каждый год по 6-8 человек отчисляем. Далеко не все выдерживают нагрузки программы «Двойной диплом», когда из пяти лет обучения два года надо провести за рубежом, когда надо защитить диплом в зарубежном университете, а вернувшись, защищать еще и российский диплом. Кстати сказать, ИБДА единственный вуз в стране, где каждый 5-й студент учится за рубежом и где можно получить дипломы четырех известных зарубежных университетов (английский, французский, голландский и канадский). Мы очень этим дорожим, потому что это связано с воспитанием лидерских качеств и качеств глобального менеджера. Посмотрите на наших руководителей старшего поколения, «красных директоров», когда они выезжают за пределы государственных границ. Они тут же становятся абсолютно неадекватными, теряются, не вписываются в бизнес-среду. Если лидеры будущей глобальной экономики хотят действительно быть лидерами глобального масштаба, они должны одинаково хорошо себя чувствовать и в России, и за рубежом. Для этого нужно приобщиться и к той, и к другой деловой культуре, а это достигается только методом «погружения» в различные образовательные системы. Мы стараемся научить студентов искусству социализации: как жить и работать в бизнес-сообществе разных стран, как заводить друзей в других странах, - ибо в бизнесе одиночкам сражаться тяжело. Особенно в бизнесе международном. Станислав САВИН, ректор Московской международной высшей школы бизнеса «МИРБИС» Нужен постоянный поиск, чтобы не стоять на месте Говоря о новом наборе студентов, можно констатировать тот факт, что они более серьезно готовятся именно к учебе в вузе. Их знания стали лучше, это показывают, в частности, и вступительные экзамены по математике. Мы с удовлетворением отмечаем, что и языковая подготовка сегодня отличается от показателей прошлого и позапрошлого годов. Что несколько настораживает? Думаю, что сужение интересов студентов. Я бы с осторожностью применял слово «реформа» к перестройке системы высшего образования. Это, скорее, модернизация, усовершенствование, улучшение… В целом отношение, конечно, позитивное: стоять на месте - значит отстать. Но вопросов к осуществляемым шагам много. Если речь идет об академических программах первого высшего, то нечего изобретать велосипед - используйте тот опыт, который цивилизация уже накопила. А если это программы послевузовской подготовки со своими особенностями в организации учебного процесса? В этом случае необходимо было учесть мнение и опыт широкого круга людей, практически ежедневно занимающихся образованием. А потому в официальных документах безальтернативность, видение практики лишь узкой группой специалистов резко сокращают варианты подходов и направлений поиска. Мы глубоко уважаем разработчиков модернизации образования, но выработанные ими решения не получили даже какой-то предварительной независимой экспертной оценки. Есть некоторые позитивные моменты в использовании ГИФО. В системе платного обучения это действительно некоторая помощь студентам. Однако есть и другие, более эффективные механизмы поддержки студентов - они в этом случае остались без внимания. Сергей КРАСАВЧЕНКО, ректор Международного университета (в Москве) «Варианты тестов, которые мне довелось видеть, рано вводить в практику» Если говорить о самой необходимости реформ в российском образовании, то они, безусловно, нужны. Если же оценивать сам процесс реформирования или, как иногда говорят, модернизации сферы образования, то оценка смешанная. Есть позитивные изменения, но существует и немало нерешенных задач. Реформа образовательной системы не может ограничиваться реформированием самих образовательных учреждений и регулирующих их деятельность механизмов. Настоящая реформа образования должна включать в себя серьезные изменения в той среде, в которой существует образование, прежде всего в финансово-экономической. Я имею в виду в первую очередь налоговую систему, которая должна стимулировать инвестиции в образование. Это касается как инвестирования граждан в собственное образование, в образование своих детей и внуков, так и инвестиционных вложений компаний, предпринимательских структур в образовательную сферу. Они должны не просто благотворительствовать, как это делает в широких масштабах, например, «ЮКОС», подобная деятельность не может быть исключением и финансовым «жертвоприношением». Государство просто обязано создать льготный налоговый режим для инвестиций в образование: в конечном счете это принесет дивиденды самому государству. Хотя, если бы даже не было экономической выгоды, государство должно это сделать, заботясь о потенциале и здоровье нации. Что же происходит сейчас? Те налоговые льготы на образование, которые получают наши граждане, - это крохи, не стоящие даже того времени, которое приходится тратить на хождение со справками по кабинетам. Еще одна проблема, которая требует решения, - это отношение государства к негосударственным и государственным вузам. И те и другие решают одну задачу - образование граждан. Было бы правильнее говорить о вузах, использующих и не использующих бюджетные средства. Нередко бюджетные средства тратятся на заработную плату. Безусловно, необходимо повышать преподавательскую зарплату, но вопрос в том, надо ли это делать в уравнительном порядке, вне зависимости от конкретной эффективности и качества преподавательского труда. Негосударственные вузы имеют больше возможностей дифференцировать оплату, стимулируя развитие новых, прогрессивных методов обучения, и это напрямую связано с качеством образовательного процесса. В негосударственном вузе, таком, как наш университет, мы можем обеспечить элитарность, высочайшее качество обучения, привлекая за достаточно высокую плату лучших специалистов и преподавателей, вводя новые дисциплины и методики. Иначе говоря, мы предлагаем студентам немало того, что не может обеспечить государственный вуз. Система госэкзаменов существует и работает в целом ряде стран. Я нормально отношусь к этой идее при условии, что она будет адекватна нашей ситуации. Те варианты тестов, которые мне довелось видеть, рано вводить в практику: требуется серьезно проработать содержание и формы ЕГЭ. Международный университет готов принимать студентов по результам ЕГЭ. Дополнительные тесты и экзамены мы вводить не станем, но обязательно будем проводить собеседование, чтобы убедиться, насколько подготовка абитуриента соответствует оценкам ЕГЭ и нашим требованиям. Мария КОНОНОВА, директор лицея «Ступени»: «Мы должны знать, к какому стандарту мы должны подвести детей» С ЕГЭ пока все очень неопределенно. Я полагаю, что вузы при неотлаженной системе ЕГЭ будут вводить дополнительный экзамен. Школе, в свою очередь, необходимо иметь четкие ориентиры: мы должны знать, к какому стандарту мы должны подвести детей. Должна быть заявлена четкая система школьной подготовки: промежуточные тесты, программа. Например, в Голландии, где я училась, все экзаменационные темы известны за два года и учителя способны подготовить детей, все зависит только от их работоспособности. У нас нет такой прозрачности. «Ступени» хорошо знакомы с форматом теста: дети сдают и внутренние школьные тесты, и диагностические тесты ГУ ВШЭ. Но специфика тестирования такова, что, если ребенок не знаком с требованиями и форматом конкретного теста, он его не сдаст, несмотря на хорошую подготовку. Ребятам нужно дать возможность наработать опыт сдачи теста. Профильные классы могут стать некоторым облегчением для старшеклассников, ведь когда ребята выходят на финишную прямую поступления в вуз, они находятся в жестокой ситуации выживаемости. При этом наряду с подготовкой к экзаменам в вуз мы вынуждены сегодня давать им все предметы по государственному плану, а это запредельные перегрузки - потери в здоровье детей чудовищны. Если ввести профильные классы, то два года ребенок сможет работать только на себя. Но как идею профильных классов соединить с ЕГЭ? Вопрос непростой. Владимир ЗЕРНОВ, ректор Российского нового университета Самое главное - интерес работодателей Система элитного образования в нашей стране была всегда. Рейтинг ведущих вузов определялся также достаточно просто и эффективно: надо было лишь взглянуть на передовицу газеты «Правда» от 1 сентября. Внимание к образованию в великом и могучем Советском Союзе было всегда на должном уровне. Попасть в этот крайне престижный список было почетно и полезно. Зачастую список возглавлял МГУ им. М.В.Ломоносова, но бывали и другие варианты: случалось, во главе этого списка появлялись и такие известные бренды, как МФТИ и МГТУ им. Н.Э.Баумана. Причем это не всегда давало практические результаты. Постановление ЦК КПСС и СМ СССР по развитию МГТУ им. Н.Э.Баумана появилось только после того, как Бауманка возглавила этот почетный список ведущих отечественных вузов. Сейчас, с моей точки зрения, наиболее известные бренды отечественного образования достаточно легко определить, имея в виду их популярность у работодателей как в России, так и (что особенно важно) за рубежом. Я бы расставил их следующим образом: МФТИ, МГУ им. М.В.Ломоносова, МГТУ им. Н.Э.Баумана, МИФИ, ЛГУ, ЛЭТИ, далее список продолжили бы Новосибирский, Нижегородский, Ростовский, Воронежский университеты, МИРЭА, МАИ, МЭИ, МХТИ, Таганрогский радиотехнический университет. За последние годы сюда вошли: Высшая школа экономики, Финансовая академия при Правительстве РФ, МГИМО, Государственный университет управления, МЭСИ, Юридическая академия. И это проявляется не только в конкурсах. Студенты стали другие - это видно и по успехам в КВН, и по клубу «Что? Где? Когда?». Но самое главное - интерес работодателей: этот показатель должен быть на первом месте. Пища для ума Благотворительный фонд известного бизнесмена Владимира Потанина увеличил размеры своих именных стипендий до 1500 рублей в месяц. Стипендиатами программы могут стать лучшие студенты 60-ти ведущих российских вузов. Но лучший -- это не просто отличник. Ребятам предстоит пройти тестирование и участвовать в ролевых играх, и только после этого комиссия фонда будет решать, кто же достоин победы. Цель фонда - помочь самым активным и талантливым молодым людям пробить себе дорогу. Ребята будут получать именную стипендию в течение одного года. Всего фонд планирует выплатить 1260 стипендий. На финалы конкурса будут приглашены менеджеры по персоналу ведущих предприятий и организаций округа, чтобы они могли оценить ребят и познакомиться с ними. Это не единственный проект фонда. Специальная программа существует для студентов из северных регионов, которые учатся вдали от дома. Также фонд финансирует преддипломную практику студентов МГИМО, которую они проходят в зарубежных учреждениях МИДа России. А в апреле 2001 года фонд начал реализовывать программу поддержки победителей международных олимпиад по учебным предметам. Ежемесячно в течение всей учебы в государственных вузах фонд будет выплачивать им стипендию в размере 2000 рублей. На длинной дистанции В России, как и во всем мире, происходит активное внедрение IT-технологий в корпоративное обучение. Мировой опыт свидетельствует о том, что e-learning позволяет компаниям достичь двух целей: сократить затраты и повысить качество обучения. Компания HRC организовала конференцию «Дистанционное обучение в России: практика корпоративного использования и перспективы развития». На ней представители компаний Oracle, IBM, ОАО «Сибнефть» рассказали собравшимся о своем опыте внедрения и использования e-learning в корпоративном обучении. Крупные корпорации, используя дистанционное образование, экономят значительные средства. Так, в компании IBM, насчитывающей более 300 000 сотрудников по всему миру, экономия средств на обучение в 2001 году составила 5 млн. «За неполные два года осуществления новой политики - совмещения традиционного и интернет-обучения - общие расходы на обучение сократились на 24%. Командировочные на проезд, гостиницу, питание теперь не обременяют бюджет, -cказала Юлия Григорьева, консультант по управлению персоналом компании Oracle. - Время, потраченное каждым сотрудником собственно на обучение, осталось без изменений – 34 часа в год на одного человека. При этом втрое увеличилось количество пройденных курсов за счет радикального изменения их структуры - средняя продолжительность курса сократилась с 30 до 4 часов без ущерба для результативности». Oracle и IBM не только используют собственные продукты для корпоративного обучения, но и предлагают их другим компаниям. Так, компания ОАО «Сибнефть» внедрила дистанционное обучение на базе LearningSpace 4.0 - системы дистанционного обучения IBM. На сегодняшний день на сервере LearningSpace компанией «Сибнефть» запущено около 30 дистанционных учебных курсов. LearningSpace 4.0/5.0 может интегрироваться практически с любым типом корпоративной информационной системы управления кадрами (SAP, People Soft). Система позволяет легко создавать и корректировать структуру курса, наполнять ее материалами, подготовленными с помощью самых разных приложений. «Для текущей ситуации в России характерно отсутствие крупных поставщиков готовых корпоративных электронных курсов. Кроме того, отсутствуют ясные критерии цены и качества курсов», - отметил Михаил Жвакин, главный специалист департамента кадровой политики ОАО «Сибнефть». Опыт компаний свидетельствует, что дистанционная форма позволяет решить вопрос эффективности: в обучение можно вовлекать гораздо большее число сотрудников, сделать это можно быстрее и с меньшими расходами. Однако все участники конференции высказали единодушное мнение: Интернет вряд ли сможет целиком заменить традиционные формы обучения. 
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
